Оксана Галькевич: Продолжаем, друзья, наш прямой эфир. Вы знаете, чтобы мама выспалась, надо, чтобы под окнами ночью никто не гудел, не гонял на высоких оборотах. Это уже я вам по собственному, можно сказать, «мамскому» опыту сообщаю. Но это все в теории, все в некоем таком идеальном мире. Или в мире воспитанных автомобилистов, как минимум.
А на самом деле ведь как бывает? Совершенно по-другому. У нас на самом деле и гудят, и гоняют под окнами. И самое главное, что ничего такого в этом не видят. Вот как быть? Сейчас есть такое предложение увеличить штрафы для любителей пошуметь по ночам тысяч до 30. Как вы считаете, это поможет или нет? Как думаете?
И расскажите, пожалуйста, вы с такими лихачами-шумелками сталкивались? Чем в итоге дело закончилось? Как-то пытались, я не знаю, справиться с этой проблемой? Жаловались куда-то, не знаю, что-то делали, предпринимали? Расскажите, позвоните нам или напишите на смс-портал. Расскажите, поделитесь своими историями.
А я представлю гостя, который рядом со мной сейчас в студии. Это Антон Шапарин, вице-президент Национального автомобильного союза. Здравствуйте, Антон!
Антон Шапарин: Здравствуйте!
Оксана Галькевич: Антон, а сейчас вообще, в принципе, закон есть, который позволяет какие-то меры принимать в отношении таких людей?
Антон Шапарин: Конечно, есть.
Оксана Галькевич: Так. И что это за закон?
Антон Шапарин: Вообще это…
Оксана Галькевич: Давно ли он у нас существует?
Антон Шапарин: Уже долгие-долгие годы. Удивительная история в том, что люди, которые занимаются написанием тех инициатив, которые вы озвучили, по идее должны бы знать, что существует нормативная база уже давным-давно. Ее просто не применяют особо.
Если водитель находится в статике, то это одна статья КоАПа, если водитель находится в движении, то, на самом деле, оштрафовать его за громкий выхлоп даже в теории будет невозможно. Нормативная база любая, которую вы примете, она будет оспариваться, штрафы будут оспариваться в судах.
Потому что у нас есть техрегламент. В техрегламенте написаны нормы шумности автомобиля. Если автомобиль выпущен в обращение, находится на дороге, вы его купили, вы не вносили изменения в конструкцию, значит все хорошо.
Оксана Галькевич: То есть это все считается автоматически?
Антон Шапарин: Автоматически.
Оксана Галькевич: По умолчанию у него все в порядке?
Антон Шапарин: То есть я, допустим…
Оксана Галькевич: Он не может быть нарушителем?
Антон Шапарин: Да. Я ездил, там, на открытом «Ягуаре», у него есть чудесная кнопка – громкий выхлоп, тихий выхлоп. Соответственно, он сертифицирован в Российской Федерации, к нему нет и не будет никаких претензий. В режиме громкого выхлопа он шумный, мягко говоря. «Porsche GT3» тоже так же. Она, это вообще боевой болид для трека. Она сертифицирована на наших дорогах, все отлично.
Так что все штрафы, которые будут выписаны, человек приложит в суде свой ОТТС, одобрение типа транспортного средства, скажет: «Изменения не вносились, вот пройденный техосмотр, все кошерно». Суд будет иметь все основания, чтобы отменить такой штраф, даже если его введут.
А если человек внес изменения в конструкцию, знаете, у нас есть такие вот, боевая классика. Это люди, которым мама в детстве не рассказывала, что нужно уважать интересы других людей, рядом находящихся, да? И это приоритетно. Да, они могут спилить глушитель и без проблем рассекать, потому что его таким образом слышно.
Он, знаете, как в живой природе все опасное имеет очень яркую окраску.
Оксана Галькевич: Сейчас, подождите, Антон, я должна за маму вступиться. Не надо вот это вот, мама, на маму бочку-то катить. Мама, может быть, и рассказывала о том, что нехорошо шуметь и создавать проблемы соседям. Плохая компания потом появилась.
Антон Шапарин: Ну почему моя мамочка мне объяснила, и я так не делаю?
Оксана Галькевич: А кто-то попал в плохую компанию, понимаете.
Антон Шапарин: Ну она же допустила, что, я тоже бывал и не в самых хороших, в разных. Вопрос не в этом. Это вопрос того, как человек…
Оксана Галькевич: До 20 лет не разберешься, в какой компании находишься, да.
Антон Шапарин: Как человек воспринимает нормы общества. Если он считает, что ближнему не надо вредить, то это одна история. Если он считает, что есть только он, и больше никого, тогда, наверное, ему нужно жить на хуторе. Соответственно, если вот такой гражданин спиливает себе аккумулятор, ой, глушитель…
Оксана Галькевич: Лучше бы аккумулятор спилил.
Антон Шапарин: Его слышно издалека, он предупреждает об опасности грядущей, как все страшное. Соответственно, вы можете к нему применить штраф КоАП 12.5.1, «Внесение изменений в конструкцию», это 500 рублей.
Оксана Галькевич: Да, вот пишет нам Краснодарский край: «Живу в станице, – как раз то, о чем вы говорите, – у нас ночью тихо. И днем тоже».
Антон Шапарин: Стоп, станица – это станица, хутор – это хутор. Типа, там, Брюховецкой какой-нибудь. Большой, считайте, город. А хутор – это два дома рядом.
Оксана Галькевич: Ой, да, может быть, даже один. Свердловская область: «Вообще странно платить какие-то штрафы. Вот нужно принудительные работы вводить в отношении таких людей». Но проблема-то даже не в том, что им назначить. Проблема в том, как доказать, да?
Антон Шапарин: А смотрите. Едем дальше. У нас предлагают поставить камеры фото-, видеофиксации, теперь аудиофиксации, которые будут этот звук фиксировать.
Оксана Галькевич: Так.
Антон Шапарин: К глубокому сожалению, люди, которые это предлагают, не учились в школе, их мама туда не отправляла.
Оксана Галькевич: Так.
Антон Шапарин: Потому что они бы знали, что звук…
Оксана Галькевич: Опять мама у вас виновата, Антон.
Антон Шапарин: Конечно.
Оксана Галькевич: Это что ж такое-то, а?
Антон Шапарин: Мама должна следить за тем, чтобы он учился.
Оксана Галькевич: Это государство должно следить, почему ребенок из такой школы…
Антон Шапарин: Государство ничего не должно в данном случае. Мне это недавно сказали на Круглом столе в Госдуме по просвещению, вот. Соответственно, что мы получаем? Звук – волна, волны могут накладываться друг на друга. Вы никогда не отделите в условиях шумного города один источник звука от другого.
У вас сзади, в сотне метров едет вот этот гражданин на машине без глушителя. Его за сотню метров слышно совершенно чудесно. А вы едете, слушаете концерт Рахманинова, никому не мешаете. И получаете после этого штраф за этот уровень шума.
Или рядом с вами оказался, вообще упаси господи, трамвай. Или послушать всю строительную технику, которая, вот оранжевая, по городу ездит. На ней на всей спилена экология, на ней на всей спилены глушители, потому что это им позволяет экономить топливо.
Оксана Галькевич: Хорошо, Антон. Ну вот мы с вами покритиковали, рассказали, что неправильно в той инициативе, там, повысить штрафы, установить эти специальные камеры, как это, с шумовой фиксацией, да? Или как они называются?
Антон Шапарин: Да, да. Их пока нет.
Оксана Галькевич: А что, в природе нет вообще?
Антон Шапарин: Ну, у нас в Российской Федерации нет.
Оксана Галькевич: В Российской, не в природе?
Антон Шапарин: Единственное, я проводил исследование, единственное место, где они в тестовом режиме эксплуатировались, это в Дубае, на узкой однополосной улице. Почему в Дубае? Потому что там сухо. Любой звукорежиссер вам скажет, что главный враг микрофона – всегда вода. И если вас вот в наш климат, любой микрофон на улицу поставить, Что он сделает? Раньше или позже скажет: «Адью, амиго!». И отвалится.
Оксана Галькевич: Да, вот у нас звукорежиссер. Звукорежиссеры, это правда? Антон прав? Так, подтверждаете? «Типа того, – говорят, да». Да. Не вариант.
Антон Шапарин: Но есть влагозащищенные микрофоны, но они все равно не могут жить в нашем достаточно агрессивном климате. В Дубае сухо, нет воды, нормально. Но и там ставят на однополосных улицах.
Оксана Галькевич: Адская жара, Антон, адская жара. Ну, жить невыносимо, в России все равно лучше.
Антон Шапарин: Ну жара жарой, я понимаю, безусловно, жители Якутска сейчас с вами абсолютно согласны.
Оксана Галькевич: А я вообще считаю, что в Сибири идеальная зима, замечательная, ну подумаешь – низкие температуры. Знаете, некоторые любят и это, погорячее, похолоднее, по-разному, да.
Антон Шапарин: Люди все разные, бесспорно. Вернемся к теме. Что с ними делать?
Оксана Галькевич: Да.
Антон Шапарин: К глубокому сожалению, вот у нас есть в Госавтоинспекции отдельное управление во главе с отдельным полковником, которое занимается пропагандой. Вы знаете, чем заняты люди, для меня тайна, покрытая мраком. Я давно с ними взаимодействую и прекрасно понимаю, что, если бы их назначили участковыми где-нибудь в Мордовии, тогда они принесли бы России больше пользы.
Потому что сейчас все сводится к тому, чтобы выпускать какой-то ролик, его смотрят полторы сотни несчастных накрученных ботов. После этого считается, что работа выполнена. Это ведется из двух вещей, культура выстраивается из двух вещей: образование и пропаганда государства.
Образование – это система автошкол, которая сейчас выпускает только тех, кто может сдать экзамен, и то не с первого раза.
Оксана Галькевич: Хорошо, Антон. Вот я говорю, вы сравняли с землей просто это предложение, в пух и прах его разнесли. Все не так. А что надо делать-то в итоге? Хорошо, вот мы не берем вот эти предложения, они неправильные.
Антон Шапарин: Да.
Оксана Галькевич: Работать не будут, закон вообще не эффективен, допустим, это так. А что все-таки делать надо? Проблема-то остается, особенно в больших городах.
Антон Шапарин: Все предельно просто. Согласен абсолютно.
Оксана Галькевич: Вот по Москве я вам могу сказать, что треть всех обращений в Роспотребнадзор связаны с шумом в городе. Потому что мегаполисы – города с высочайшим уровнем шумового загрязнения.
Антон Шапарин: Бесспорно.
Оксана Галькевич:В том числе, по ночам.
Антон Шапарин:Бесспорно. Ну, во-первых…
Оксана Галькевич: Что делать?
Антон Шапарин: Каждый может решить проблему сам. Я свою проблему решил просто. У меня установлены бризеры в квартире. Это принудительная вентиляция. У меня закрыты все окна, я вообще ничего не слышу, у меня дома тишина. Вот, полностью…
Оксана Галькевич: Я люблю с открытыми окнами.
Антон Шапарин: Свежий воздух, тишина, все вообще отлично. Советую посмотреть.
Оксана Галькевич: Так, ну хорошо.
Антон Шапарин: А с точки зрения правовой, у нас правовое государство, у нас есть Госавтоинспекция, которая может и должна таких товарищей отлавливать с помощью средств фото-, видеофиксации.
Оксана Галькевич: А, я думала, погоня, уже представила себе, как.
Антон Шапарин: Никакой погони, никакой. Именно фото-, видеофиксация. Именно остановка на дороге и направление, этого пока нет в нормативной базе, вот сюда нужно двигаться, направление на экспертизу.
Оксана Галькевич: А как они это делают, слушайте? Вот он, допустим, орет и шумит вот здесь, а поймать-то его надо через несколько километров. Как вот это вот все?
Антон Шапарин: Ну, у нас Госавтоинспекция рассказывала, что у них множество разных супермегасистем, которые позволяют все отслеживать в реальном времени, и так далее, и так далее. Я, правда, не сталкивался с эффективностью работы этих систем. Может быть, она и есть, я просто не сталкивался. Вот.
А так только сотрудник, стоящий на дороге, может пресечь. На самом деле, все очень быстро. Вы знаете, у них есть места скопления, у этих граждан.
Оксана Галькевич: У кого? У гаишников?
Антон Шапарин: Нет, у гаишников понятно, у людей, которые любят ездить со спиленными глушителями.
Оксана Галькевич: Да?
Антон Шапарин: И без проблем. Вот, знаете, они даже устраивают сборы.
Оксана Галькевич: Крикун крикуна слышит издалека.
Антон Шапарин: Это обычно называется «40 тысяч жигулей», вот.
Оксана Галькевич: А, вот так?
Антон Шапарин: Это не только «Жигули», да? Но, понимаете, земля, она же слухами полнится. И если вдруг Госавтоинспекция устроит рейд, точнее, сначала получит правовую базу, потом устроит рейд по, допустим, парковкам, сейчас они там дрифтом занимаются, зимой.
Оксана Галькевич: А, ясно, ясно.
Антон Шапарин: У них же сезон сейчас наступил. Соответственно, Госавтоинспекция устраивает рейд, у них у всех чаты в WhatsApp, и так далее.
Оксана Галькевич: И они этот шалман, да, сразу…
Антон Шапарин: Они…
Оксана Галькевич: Накроют?
Антон Шапарин: Слухи распространяются мгновенно. Первая сотня пострадавших от действий правоохранительных органов, они назовут это так, а мы назовем: первая сотня убранных с дороги…
Оксана Галькевич: Привлеченных к ответственности.
Антон Шапарин: Да. Убранных с дороги нарушителей общественного порядка. Вот это нужно делать и сюда нужно двигаться.
Оксана Галькевич: У нас есть звонок. Еще раз, кто? Игорь из Новосибирска. Игорь, здравствуйте!
Зритель: Здравствуйте!
Оксана Галькевич: Здравствуйте! Сталкивались с такой проблемой?
Зритель: Проблема такая существует, ярко выражена. Значит, в первую очередь, конечно же, глушители, спиленные глушители, поставленные кнопки модные, ревущие специально, это все – огромный раздражитель. В начале 1960-х годов, я сам 1955-го года рождения, достаточно современный мужчина на сей день, ну и вот, в 1960-х годах были запрещены даже звуковые сигналы, чтоб не раздражать народ.
Хотя тогда на пяти-, на семиподъездный пятиэтажный дом были только один-два автомобиля и пара мотоциклов каких-то. И все равно, понимаете, мы уже запрещали звуковые сигналы. Только государственный транспорт сам по себе где-то по необходимости мог нажимать на клаксоны. То есть все это, все это – огромный раздражитель.
Оксана Галькевич: Слушайте, ну с тех пор, допустим, допустим, смотрите, с тех пор значительно усложнилось дорожное движение, стало больше ситуаций, где необходимо подать звуковой сигнал.
Зритель: Конечно.
Оксана Галькевич: Ведь в Правилах, на самом деле, до сих пор, если я все правильно помню, указано, что только в случае необходимости.
Антон Шапарин: По необходимости.
Оксана Галькевич: Да, нужно использовать звуковой сигнал.
Антон Шапарин: Но санкций нет.
Оксана Галькевич: Санкций за это нет? Я просто к тому, что мы же не можем возвращаться вот в те 1950-е, 1960-е годы, да.
Зритель: Конечно, конечно. Но я говорю о том, что даже звуковые сигналы, чтоб не раздражать население города, были запрещены, понимаете? Поэтому вот эти глушители ревущие, это надо категорически наказывать. Штрафовать наверняка.
Антон Шапарин: Знаете, какая…
Зритель: Конфисковать транспортное средство. Это потому, что эти ревущие днем и ночью штуки раздражают, конечно, народ очень сильно. Что говорить? Либо такая штука, живущая во дворе.
Оксана Галькевич: Понятно, да.
Зритель: Запустилась, и, представляете, подняла всех людей и психику нарушает. Зачем? Зачем?
Оксана Галькевич: Очень нарушает психику, да. Слушайте, это правда, абсолютно, да, да.
Зритель: Конечно, травмировать друг друга ни к чему. Одно дело у нас загазовано все, потому что, когда в 1980-м у меня, в 1981-м году я купил себе первый автомобиль, я во дворе, скажем так, прогреть заводил, то сидящие на лавочке бабушки кричали: «Ой-ой-ой, Игорь, глуши, мы уже задохнулись». Теперь во дворе стоит по 15, по 20 автомобилей, все заводятся. И мы даже уже не чувствуем, насколько у нас отравлен воздух. Это ужасно.
Оксана Галькевич: Это правда. Да. Нет, ну почему? Выезжаем за город, чувствуем, особенно вы в Новосибирске, в Новосибирской области.
Зритель: Да.
Оксана Галькевич: Спасибо большое вам за звонок! Антон, вы что-то прокомментировать хотели.
Антон Шапарин: Да, абсолютно. Это же абсолютно взаимосвязанные вещи. Знаете, какая у нас национальная игра, когда человек покупает новую машину? Некоторые даже термин придумали про это – кешбэк. Они сдают катализаторы. Катализатор стоит 30-60 тысяч рублей. На любом сайте объявлений заходишь и смотришь. Огромное количество предложений: «Куплю катализатор», «Куплю катализатор». Все массово их срезают, соответственно, внося изменения в выхлопную систему.
Оксана Галькевич: Да.
Антон Шапарин: Действующее законодательство вообще запрещает вносить изменения в выхлопную систему.
Оксана Галькевич: Вот я, собственно, да. Это ж надо же потом легализовать? Это же…
Антон Шапарин: А никто ничего не легализует.
Оксана Галькевич: А как они техосмотр проходят?
Антон Шапарин: А у нас отменили техосмотр для физических лиц, никак, не надо.
Оксана Галькевич: Да? Что-то я…
Антон Шапарин: Да, все просто.
Оксана Галькевич: Видите, как я хорошо в прямом эфире работаю? Много важной, полезной информации…
Антон Шапарин: Плюс техосмотр сейчас нужен тогда, когда ты машину продаешь старше 4 лет, соответственно. Но у нас же там отменили сейчас недавно нормы, шумность больше не меряют.
Оксана Галькевич: Старше 4 лет,то есть я не сошла с ума, вот не надо, Антон, у вас сегодня вот эти вот, то есть я, я уже думаю, что я ошиблась.
Антон Шапарин: Техосмотр оставили для редких ситуаций.
Оксана Галькевич: Оставили, да.
Антон Шапарин: Соответственно, отменили контроль шума уровня. Отменили ряд других тестов, и так далее, в том числе, необходимых. У нас теперь не нужно показывать, что у тебя нет коррозии на тормозных трубках.
Оксана Галькевич: Слушайте, ну у нас же сейчас, на самом деле, население такое активное стало, да?
Антон Шапарин: Да.
Оксана Галькевич: Там, могут рассказать про тебя, куда надо, что ты, там, я не знаю, не только гоняешь и, хочется сказать такое слово, знаете, но оно не эфирное, гудишь очень громко со спиленным своим этим. Могут еще что-то рассказать. И ведь делают. Что неправильно припаркованы автомобили.
Антон Шапарин: Да.
Оксана Галькевич: Ведь о том, что у соседа или, там, я не знаю, у человека из соседнего двора спилен глушитель…
Антон Шапарин: Знает вся округа.
Оксана Галькевич: Да, знает вся округа.
Антон Шапарин: И объяснить ему популярно это округа вполне могла бы. У нас люди…
Оксана Галькевич: Слушайте, опять вы все перекладываете с каких-то государственных органов.
Антон Шапарин: А я вам расскажу.
Оксана Галькевич: Округа как придет объяснять? Она что ему, припилит обратно? Или … Не дай бог, нельзя это делать, друзья.
Антон Шапарин: Народными методами, назовем это гомеопатией, вот. Соответственно…
Оксана Галькевич: Это что?
Антон Шапарин: Если, ну, потом обычно поступают в травмпункты у нас так бывает.
Оксана Галькевич: Нет, так нельзя, друзья, так нельзя как раз. Поэтому я про законы имею в виду.
Антон Шапарин: Смотрите, как действовать в правовом поле.
Оксана Галькевич: Да.
Антон Шапарин: Допустим, вам кто-то не нравится, кто-то нарушает Правила дорожного движения.
Оксана Галькевич: Негодяй.
Антон Шапарин: Негодяй. Вы пишете через сайт Госавтоинспекции на него заявление. Этот гражданин должен, его вызовут в подразделение. Он должен явиться, но и вы должны явиться тоже туда. Соответственно, а если он не явится, то, ну вот, он не пришел, а если вы не явитесь, то нет и оснований.
Оксана Галькевич: Да, понятно, да.
Антон Шапарин: Поэтому вот здесь вот эта вся система…
Оксана Галькевич: Понимаете, все боятся, закрывают свое лицо, либо, кто пожаловался, либо, на кого пожаловались, да.
Антон Шапарин: Предлагают устроить систему, типа, как в Москве, отправлять фотографии и выписывать друг другу штрафы.
Оксана Галькевич: Друг другу?
Антон Шапарин: Ну, другим участникам движения. В Москве это называется «Помощник Москвы», и, там, за неправильную парковку…
Оксана Галькевич: Ну, это имеется в виду, пожаловаться на кого-то, чтобы было принято к сведению, приняли меры.
Антон Шапарин: Да, чтобы, нет. За это в Москве в автоматическом режиме выписываются штрафы.
Оксана Галькевич: Подождите, а как…
Антон Шапарин: Абсолютно незаконные, потому что это не средство фото-, видеофиксации, это ваш телефон. Вот тут недалеко ЖК «Лосиный остров» приснопамятный. Там завелся деятель, который реши бороться с соседями. Он в одном, у него было два телефона, и он с помощью этих двух телефонов создавал иллюзию, у него там сфотографированный знак «Стоянка запрещена» была, создавал иллюзию, что человек нарушает Правила дорожного движения, отправлял это, и тот получал штраф.
Оксана Галькевич: Такие вещи, конечно, должны проверяться, прежде всего. Но часто бывает такое, что…
Антон Шапарин: А вы не можете это доказать.
Оксана Галькевич: Нет, почему? Это должно проверяться, когда какие-то новые системы так или иначе внедряются в нашу гражданскую повседневность.
Антон Шапарин: Знаете, как что? В Москве это зарегистрировано.
Оксана Галькевич: Они так или иначе приносят какие-то неприятные ситуации. Но их можно оспаривать, знаете?
Антон Шапарин: Да, можно.
Оксана Галькевич: Это ж тоже можно пожаловаться.
Антон Шапарин: Через суд.
Оксана Галькевич: Конечно.
Антон Шапарин: Я недавно оспаривал штраф с помощью, вот ходят у нас по городу такие эти, я называю их «робокопы», люди с планшетиками, фотографируют. Знаете, как что это зарегистрировано? Как сервис точного времени. Это не средство фото-, видеофиксации, а нам с помощью него штрафы выписывают.
Оксана Галькевич: Ну вот видите, вы разобрались, собственно говоря, не просто так решили уплатить по умолчанию, потому что, ну что там я буду с ними связываться? А надо пойти, связаться.
Антон Шапарин: Нет, я оспорил через суд.
Оксана Галькевич: Да. Вы все оспорили, вы молодец. У нас есть звонок, Краснодарский край, Сергей. Сергей, здравствуйте!
Зритель: Добрый день!
Оксана Галькевич: Добрый!
Зритель: Вы знаете, еще одна проблема есть.
Оксана Галькевич: Какая?
Зритель:С нашими автомашинами. Вот у меня, я живу на центральной улице, и постоянно ездят машины с открытыми окнами, особенно летом, и звук на всю.
Оксана Галькевич: А, музыку просто слушают, да?
Зритель: Современные аудиосистемы таковы, что стекла вылетают просто из окон, понимаете? А тут еще стояночку сделали для магазина рядом. Вот подъезжает машина, окна нараспашку, звук на всю. А человек уходит в аптеку или в магазин, и его полчаса нет. А ты должен все это слушать.
И когда вот подошел к одному молодому человеку, говорю: «Ну, если ты такой обалденный меломан, почему я должен твою музыку слушать? Ну воткни ты себе наушники в уши и слушай, пожалуйста». – «Вот, я имею право». Понимаете? Вот молодежь, «я имею право». Говорю: «Ну, слушай, люди тоже имеют право на тишину».
У меня вот жена тяжело болела. Если б я ее не похоронил, а сейчас бы ты вот тут стоял, да я бы тебе просто морду набил. Человек болеет тяжело, уже отходит. Она, у нее была онкология.
Оксана Галькевич: Ой, Сергей, а набить морду-то и нельзя, надо, понимаете, надо как-то сначала с правоохранительными органами связаться. Да, Антон, как быть-то, действительно? Ну правда, на нервы-то действует.
Антон Шапарин: У нас есть, безусловно, с этим надо бороться. У нас есть статья КоАП…
Оксана Галькевич: С меломанами.
Антон Шапарин: Да, с меломанами. У нас есть статья КоАП, которая прямо устанавливает уровни шума. И за их нарушение, соответственно, любой приехавший не ГИБДД-шник, а любая, набираете, там, 112 или любой, ППС, участковый, кто угодно, любой может, собственно, привлечь такого нарушителя к административной ответственности. Если память мне не изменяет…
Оксана Галькевич: Пока я ППС набираю, пока они приехали к этому магазину, где стоял этот автомобиль.
Антон Шапарин: Не знаю, у меня через 10 минут приехали.
Оксана Галькевич: Эта белая, низкая, Краснодарский край, белая «Приора», там…
Антон Шапарин: Не обязательно.
Оксана Галькевич: Низкая, да, на спиленных этих, и там: «Уц-уц-уц»…
Антон Шапарин: Шум может…
Оксана Галькевич: Все, их уже нет.
Антон Шапарин: Ну, понимаете, вот в статике – это одна норма КоАПа, и она уже есть, да? То, что она не работает, это другой вопрос, вопрос правоприменения. Вопрос того, что у нас, например, там Госавтоинспекцию уже в два раза сократили, по 10%, потому что мы выстраиваем такую систему, когда у нас все нарушения фиксируются с помощью фото-,видеофиксации, а инспектор на дороге встречается днем с огнем, как единорог. Соответственно…
Оксана Галькевич: Розовый.
Антон Шапарин: Розовый единорог, да. Вот. Соответственно, мы много раз говорили Минфину: «Не надо так делать. Вы никогда камерой не поймаете пьяного. Это невозможно». Да, но Минфин, где на платиновой табличке бриллиантами написано: «Денег нет», говорит: «Мы сэкономим здесь, сэкономим тут, а вы там разбирайтесь».
Оксана Галькевич: А это чтобы было видно в ночное время, знаете, там вот едет кто-нибудь, и светоотражающие бриллианты, они там все сразу.
Антон Шапарин: Да-да-да.
Оксана Галькевич: Хорошо. Что у нас с мировым опытом в этом вопросе? Как они там решают у себя?
Антон Шапарин: Методом воспитания.
Оксана Галькевич: Особенно загнивающие вот эти вот страны, что они там с этим делают?
Антон Шапарин: Загнивающие страны почему-то воспитывают своих граждан так, что они, прежде всего, относятся к окружающим нормально. Понимаете, звуковое…
Оксана Галькевич: Ну ладно, вы сейчас расскажете, что они вот так вот ловят нарушителя и в маковку его целуют, говорят: «Зайчик, ну не надо, пожалуйста, а то мы тебя штрафом обидим».
Антон Шапарин: Нет, смотрите, расскажу быль из жизни.
Оксана Галькевич: Так. Давайте.
Антон Шапарин: Прямо из своего опыта. Однажды в Италии мне было очень тяжело нести…
Оксана Галькевич: Это, видимо, было очень давно, потому что мы давно не ездим все за границу.
Антон Шапарин: Да. Мне было тяжело нести сумки из магазина. И я решил аккуратно на тележке доставить от магазина, а потом вернуть. Ко мне карабинеры приехали через 4 минуты. Вот, набрал первый же человек, сразу же набрал. То есть они меня перехватили практически там же, вот.
О чем это говорит? О том, что граждане, во-первых, не терпят этого другого. Вот едет, например, сейчас велосипедист почти любой, и у него сразу стоит колонка в полкиловатта, и он своим шансоном услаждает наше бытие. Его спрашиваешь: «Наушники изобрели, ты уже в курсе?».
Оксана Галькевич: То есть, если бы это было там, я не знаю, Моцарт, лучшие произведения Вивальди, «Времена года», вы бы…
Антон Шапарин: «Времена года», без разницы абсолютно, я не хочу слушать чужую музыку. Я пришел в лес слушать птиц, а не Вивальди и не Круга.
Оксана Галькевич: Сейчас вот обидно, конечно, было. Вивальди было обидно.
Антон Шапарин: Но он уже не с нами, он уже простит. Когда я хочу Вивальди, я иду в филармонию. Собственно, проблема – пешеходы, все идут со своей колоночкой такой. Спрашиваешь: «Вставь наушники». Они тебя почему-то автоматически кроют матом. Человек считает, что рядом больше никого не существует. И это только уровень культуры.
Тогда водители – это же просто прослойка наша. Как вот депутаты, они тоже такие же, как мы.
Оксана Галькевич: Ну, отражение, собственно, того, что есть в обществе, и нашего состояния, в этом смысле.
Антон Шапарин: Отражение, именно так. Так что здесь мы, знаете, именно кольцуемся и опять возвращаемся к теме мамы.
Оксана Галькевич: Но с другой стороны, слушайте, вообще-то и пап тоже.
Антон Шапарин: Только воспитание. И папы. У нас там мамы…
Оксана Галькевич: Папы, подключайтесь тоже, воспитывайте ваших сыновей в правильном как-то, я не знаю, русле.
Антон Шапарин: Абсолютно.
Оксана Галькевич: Чтобы они не шумели, не кричали. Я вот в Италии не поняла случай. Вы, вам было тяжело нести, и что вы?
Антон Шапарин: Я украл эту тележечку из супермаркета.
Оксана Галькевич: Ой, господи, вы не украли, вы ее просто взяли.
Антон Шапарин: Нет, я собирался взять ее в долг и вернуть.
Оксана Галькевич: А, понятно.
Антон Шапарин: На самом деле вернул.
Оксана Галькевич: Я пытаюсь просто связать это с темой шума, думаю, может, вам тяжело было, вы кричали.
Антон Шапарин: Нет, речь по другое. Речь про то, что на мое мелкое нарушение…
Оксана Галькевич: Да, тут же отреагировали.
Антон Шапарин: Сразу же отреагировали люди. Вот у нас можно, не так давно…
Оксана Галькевич: Стукачки итальянцы.
Антон Шапарин: Не так давно мне надоело, что у меня в лифте исписанные стены, хотя не должны быть. Написал, отправил жалобу, все перекрасили. И все в подъезде удивляются: а как же так? А как же так?
Оксана Галькевич: Надо просто делать.
Антон Шапарин: А всем годами было наплевать. Вот пока нам всем будет наплевать, люди, которые считают, что они могут делать все, будут делать все, что им хочется.
Оксана Галькевич: Ну, самое главное, чтобы, понимаете, у нас еще система все-таки работала, то, к чему, вы меня к маме и к папе возвращаете.
Антон Шапарин: Безусловно.
Оксана Галькевич: Я вас к папе разворачиваю, а я все-таки про систему говорю. Нужно, чтобы была система, которая…
Антон Шапарин: В день папы мы и на него наедем.
Оксана Галькевич: Которая помогает эти проблемы решать.
Антон Шапарин: Безусловно.
Оксана Галькевич: Чтобы было куда написать, чтобы, написав туда, меры были приняты.
Антон Шапарин: Безусловно.
Оксана Галькевич: Знаете, потому что, вот у меня была проблема с шумом, правда, это была стройка, строительные шумные работы. Работали по ночам в том числе, что запрещено законом.
Антон Шапарин: Запрещено, да, полицию вызывайте.
Оксана Галькевич: Да, полицию вызывать. Полиция на стройплощадку не реагирует.
Антон Шапарин: А, на стройплощадку нет, это бесполезно.
Оксана Галькевич: Они могут приехать, и что? А там тоже все неглупые люди. Полиция приехала – замолчали.
Антон Шапарин: Да.
Оксана Галькевич: Полиция уехала – дуц-дуц-дуц.
Антон Шапарин: Ну, это опять же вопрос культуры, да? И пока мы не будем выстраивать.
Оксана Галькевич: Чьей? А там уже, понимаете…
Антон Шапарин: Культуры менеджмента, культуры людей.
Оксана Галькевич: А там уже включается культура вот тех людей, из которых стран они приехали, понимаете? А там я тоже должна к их мамам обращаться? И звонить, я не знаю, куда?
Антон Шапарин: У этих людей… По видеосвязи.
Оксана Галькевич: По видеосвязи, да.
Антон Шапарин: У этих людей есть начальство.
Оксана Галькевич: Начальство.
Антон Шапарин: Им начальство велит. Они сами, поверьте, с удовольствием ночью не занимались бы этой работой. Им самим не в радость. И навряд ли им даже доплачивают за это.
Оксана Галькевич: Кстати, да.
Антон Шапарин: Но.
Оксана Галькевич: Надо им сказать об этом, да, и они б сами.
Антон Шапарин: Есть начальство, да, вполне себе наши с вами сограждане, которые и устраивают такое. Потому что считают, что могут.
Оксана Галькевич: Жаловалась я тогда и в Росприроднадзор, и писала депутату, в общем, что я только не делала, да. В итоге, конечно…
Антон Шапарин: В итоге достроили.
Оксана Галькевич: Ну, больше не шумят, просто перешли уже к другому циклу работы.
Антон Шапарин: Да, да, да.
Оксана Галькевич: Поэтому нарушений нет, все нормально.
Антон Шапарин: Да.
Оксана Галькевич: Антон, спасибо вам большое! Антон Шапарин, вице-президент Национального автомобильного союза был у нас сегодня в студии.